Самоосвобождающаяся игра

Представляя читателям книгу актера Вадима Демчога, я испытываю трепетное чувство, возникающее при соприкосновении с настоящим творением. Эта книга увлекла меня сразу, как любовь с первого взгляда, как запах, которых до слов говорит тебе, что это свое, как безошибочный, не подчиняющийся рассудку голос интуиции. «Самоосвобождающаяся игра» - очень емкое и философски насыщенное название. Оно говорит, что «игра» освобождает саму себя через саму себя (т.е. через «игру» же), являясь для этого первичной причиной, вне которой нет никаких других причин. Игра самосвобождается не через усилие, а скорее через танец, вдохновение, поток, экстаз. Такова центральная интуиция автора книги о сущности Театра Реальности. Опять-таки, размышляя над названием и зная, что речь в книге идет о театре, актере, режиссере, зрителях, мы можем начать догадываться, что коренной спектакль, главная мистерия, центральная пьеса этого театра имеет дело с Освобождением и Свободой, которая понимается как свобода от всех ограничений и жизнь-в-творчестве. Этот предельный акцент смещает знакомые значения слов, и они становятся Театром, Актером, Спектаклем, Режиссером.

Сверх-актер, мета-театр, супер-игра, – вот слова, которые ассоциируются с творчеством Вадима Демчога, лишь отчасти проявленным в книге и лишь в той степени, в которой принципиально невыразимые через книжный текст тонкости творческой деятельности могут быть представлены в слове. Тем более нет никакого смысла пересказывать содержание или отдельные линии книги, еще больше выхолащивая смыслы. Вместо этого, поразмышляем о сути авторского подхода и его предшественниках. Традиция Театра Реальности Демчога принадлежит по линии театра к магическому театру Германа Гессе и Джона Фаулза, театру жестокости Антониена Арто, метафизическому театру безумия и предельного опыта Фридриха Ницше, открытому театру-лаборатории Ежи Гротовского, Священному театру Питера Брука. К числу недавних родственных направлений я бы отнес трансперсональный театр Станислава Грофа, раскрывшего режиссуру «космической игры» в своей одноименной книге. По линии «реальности как игры» она принадлежит к древнеиндийским представлением о божественной игре – лиле, возрожденной Грофом в его недавней книге, изученному Йозефом Хейзингой «игровому началу культуры» и «игре в бисер» Германа Гессе. Там, где эти две линии пересекаются, начинается совершенно особое понимание мира и человека, основанное на том, что все, что мы называем реальным, это всего лишь наше восприятие, спектакль сознания, в котором в одномоментном акте восприятия вместерождаются зритель, актер, режиссер и все декорации реальности.

Однако этот спектакль в театре сознания начинается только тогда, когда мы устремляемся в открывающуюся глубину, соскальзывая с поверхности общепринятого восприятия и начиная свое героическое путешествие. Если же, отвергая глубину, мы живем на поверхности, то наша реальность устроена как театр марионеток. Магический театр, с его сказочными героями и персонажами, его мистериями, называется на поверхности выдумкой и сказкой. Но когда в силу каких-то причин мы встаем на путь к своей целостности, с поверхности устремляемся в глубину, мы сперва оказываемся в волшебном мире мифов и сказок.

Театр Юнга можно назвать театром индивидуации, где все действия разворачиваются на пути индивидуации. И здесь, на пути к своей целостности, мы должны выдержать схватку с силами коллективного бессознательного и преобразить свою природу, подготовив ее к завершающей алхимической реакции. Главный дирижер театра Юнга – великий алхимик, Гермес Трисмегист, и действие здесь строится по образцу великого деяния алхимиков. Юнг был убежден, что сущность того, что с нами происходит, есть алхимическая процедура создания Андрогена и добычи философского камня – символа целостности духа и его божественной природы.

Персонажи театра Грофа еще более разнообразны. Внимательное изучение человеческого восприятия показывает, что мы и мир – вместерожденны в акте восприятия. Каждый человек имеет свои привычки, свои фильтры восприятия, свой «редактор реальности», через который он воспринимает мир, и эти фильтры сформированы той культурой, частью которой он является. Из вместерожденности человека и мира следует другой наиважнейший вывод – человек воспринимает только тот мир, который он способен воспринять. Несмотря на кажущуюся тавтологию, нетривиальность этого утверждения состоит в том, что воспринимаемая нами реальность, на самом деле, есть реальность нашего сознания. Мир, который мы воспринимаем – дубликат наших состояний, а они, в свою очередь, сформированы нашей культурой, историей и т.д. Нет, никакого единого для всех объективного мира, помимо того, что мы получаем в актах восприятия. Каждый миг мы имеем не что иное, как проекцию этого мира, которую в силу традиции называют объективным миром. Мы считаем его объективным просто потому, что так – от субъективного полюса к объективному – привычно направлена энергия жизни в расщепившемся континууме восприятия. Отныне мы обречены проецировать себя вовне, называть это внешним миром и забыть путь к полноте бытия.

Таковы истоки магического театра с точки зрения трансперсонального подхода, изучающего восприятие и человеческую ситуацию в полном спектре человеческого опыта от древних и шаманских культур, миров необычных состояний сознания, экстатического восприятия до общепринятой реальности. Изучая человеческое восприятие, мы понимаем, что магический театр – это то, что происходит с нами, когда начинают рушиться догматы нашего восприятия, и мы начинаем освобождаться. Вспомним двери магического театра в «Степном волке» Гессе – двери к иным мирам, которые были нам недоступны в силу того, что мы считали: «этого не может быть никогда, потому что это невозможно». Таково главное заклинание, создающее нашу повседневную общепринятую реальность, в результате чего мы перестаем верить в чудо и начинаем считать, что сказки – это только для детей. Однако, как гениально рассказано в «Бесконечной истории» М. Энде, если исчезнет мир воображения, то исчезнет и наш мир, который мы считаем таким надежным и большим, ведь он, на самом деле, является частной версией громадного, неисчерпаемого мира Страны Фантазии.

Магический театр – это театр восприятия, где мы и актеры, и зрители, и режиссеры, потому что все действующие персонажи созданы нашим восприятием, и все, что мы воспринимаем, это – мы, не важно, нравится нам это или очень нет. Это «Матрица», которая не отпустит нас, пока мы не отключимся от нее и не пробудимся в реальный мир. Магический театр – это театр героического путешествия в глубину, алхимический театр индивидуации, и одновременно, – театр космической игры Грофа. Все персонажи моего магического театра в спектакле под названием «Моя жизнь», действуют и будут действовать как инородные силы, до тех пор, пока я не пойму, что все они это я. Все, что мне нравится и все, что мне не нравится. Закон магического театра – это закон постижения целостности. Великой игры, в которую мы все играем. Это великая Игра называется «Освобождение».

Сделав первый шаг к расширению восприятия – познав человеческую ситуацию и механизмы восприятия, мы можем ослабить ригидность нашего восприятия, и повысить степень свободы своей жизни. Как только в нашей жизни становится больше свободной энергии, а эту энергию мы получаем через вдохновение и ежедневную практику, она сразу же сама устремляется к тому, что готово объединиться с нами, исцелиться. Это могут быть физические или психические проблемы, которые подошли к поверхности и проявляются как хронические и острые симптомы. Свободная энергия может проявляться как различные персонажи нашей жизни, которые неудобны для нас, конфликтуют с нами и, таким образом, показывают нам наши зависимости, разрушают клетку нашего восприятия, чтобы мы стали целыми. Так работает исцеление в нашей жизни, которое неотделимо от осознавания, от игры зеркала и отражения для того, чтобы они стали одним.

Таков общекультурный метафизический контекст мышления и работы автора, который с первых же страниц прямо вводит нас в «круг Мастерства» и терпеливо обучает тому, как стать Повелителями Игры. Книга Демчога – это не только оригинальное, чрезвычайно стимулирующее для многих творческих личностей чтение, она, безусловно, и новое слово в театральном и актерском деле, и будем надеяться, что в ближайшие годы автор откроет для нас поразительные миры Театра Реальности.